Узбекистан намерен продавать КНР 10 млрд куб м газа, обещанных РФ

Узбекистан намерен продавать Китаю 10 миллиардов кубов газа, ранее обещанных России. Официальный Ташкент договорился с председателем КНР Ху Цзиньтао.

Рамочное соглашение между холдинговой компанией «Узбекнефтегаз» и китайской China National Petroleum Corp (CNPC) о поставках «голубого топлива» подписано в Ташкенте аккурат 11 июня, когда на юге Кыргызстана вспыхнул межэтнический конфликт. А когда стало ясно, что временное правительство не справляется с набирающим обороты кровавым противостоянием, прозвучал сначала за кулисами, а потом и открыто вариант с приглашением ОДКБ и/или России, дабы те подсобили с миротворческими силами.

Известно, что Ташкент ни при каких обстоятельствах не хочет видеть в Ферганской долине российские войска. Аналитики тут же предположили, что крутой крен в сторону Поднебесной с сопутствующим газовым аккордом Узбекистан совершил в качестве предупреждения. Ведь рамочное соглашение с китайцами ни к чему не обязывает, и, в принципе, даже неясно, будет ли оно реализовано вообще.

Трубная сделка

Как пояснил агентству «Интерфакс» источник в узбекском правительстве, транспортировать газ из Узбекистана в Китай будут по газопроводу Центральная Азия — Китай (Туркмения — Китай). CNPC изначально, правда, оговаривала, что никаких врезов в газопровод Туркмения — Китай на территории транзитных стран не будет. Узбекская же сторона предлагает китайцам организовать добычу и транспортировку газа за счет CNPC, а в бюджет Узбекистана выплачивать роялти.

РУз наряду с Туркменистаном является крупнейшим добытчиком природного газа в Центральной Азии (ежегодная добыча — 65 миллиардов кубометров газа). В 2009 году, согласно годовому отчету «Газпрома», «Газпром экспорт» значительно увеличил закупки в Узбекистане — до 15,4 миллиарда кубометров, что сделало Ташкент лидером продаж газа в РФ среди стран ЦА. В 2010-м «Газпром экспорт», согласно действующим контрактам, намерен купить в Узбекистане 15,5 миллиарда кубометров.

Партнерство Ташкента с Москвой в планах поставки газа вполне устраивало правящую узбекистанскую элиту во главе с Исламом Каримовым. В январе 2009 года, когда президент России Дмитрий Медведев находился с официальным визитом в Ташкенте, его узбекский коллега заверил, что «Узбекистан будет продавать газ России и только ей, а кому дальше поставляется «голубое топливо» — это в компетенции Москвы».

Но реализации амбициозных планов Ташкента мешает недостаточная пропускная способность газопровода Средняя Азия — Центр (САЦ), по которому узбекский газ поступает в Россию. Этот газопровод на территории РУз потерял свою мощность с 56 до 45 миллиардов кубометров.

Между тем специалисты предлагают модернизировать его и поднять объемы прокачки до 90 миллиардов кубов. Вот только переговоры по расширению САЦ были заморожены после взрыва на газопроводе САЦ-4 на границе Туркменистана и Узбекистана. Впрочем, похоже, это было лишь предлогом: конъюнктура на газовых рынках ЕС потребовала от «Газпрома» снизить объемы продаж, и это снижение произошло в основном за счет сокращения закупок центральноазиатского газа.

«Но и это не единственная причина охлаждения отношений в сфере энергополитики России и Узбекистана. Российские компании не хотят инвестировать в добычу газа в РУз, поскольку Ислам Каримов не заключает долгосрочных контрактов, а инвестировать в рамках текущих контрактов на закупку газа довольно рискованно», — заявил российской газете «Взгляд» эксперт ИФК «Метрополь» Александр Назаров.

В «Газпроме» и ЛУКОЙЛе не комментируют договоренность между Узбекистаном и Китаем. Об этом сообщает «Коммерсант».

«Однако Ташкент демонстрирует Москве, что его не волнует нынешняя конъюнктура на газовом рынке Европы. Если РФ и дальше будет тянуть с увеличением закупок узбекского газа, а также необходимой для этого модернизацией газотранспортной системы, Узбекистан переориентируется на Китай. Тем более что Пекин пытается доминировать на центральноазиатском энергетическом рынке», — заметил «Интерфаксу» британский исследователь, глава департамента Лондонского института войны и мира Джон Маклеод.

Дави на газ

Между тем мнения аналитиков разделились. Одни считают, что Узбекистан начал традиционные «заигрывания» с Кремлем и тем самым надавил на Россию, чтобы войска в зону конфликта на юге Кыргызстана ни РФ, ни ОДКБ не вводили. Другие считают, что дело вовсе не в сторонней позиции Москвы по отношению к межэтническим столкновениям в КР (учитывая, что именно Кремль так открыто поддерживал новую постпереворотную власть в КР), а в экономической экспансии Поднебесной в Центральной Азии. Да и не мешало бы Китаю потеснить США. Нарастающее влияние Америки в регионе очень беспокоит Пекин.

По мнению директора исследовательских программ по России и СНГ Германского общества внешней политики Александра Рара, озвученному в газете «Известия», Китай получает в Центральной Азии все необходимые ему энергоресурсы, урановые рудники и экспортно-импортные потоки, причем исправно платит за сотрудничество. Однако Пекин все время натыкается на ловушки, которые образуются в результате непростых отношений между странами ЦА.

«Многие китайские контракты подписаны на двусторонней основе. Но сама география их действия связана с многосторонней ситуацией. Например, газопровод между Туркменистаном и Китаем пролегает через Казахстан и Узбекистан. Китайско-узбекская железнодорожная ветка должна пройти через Кыргызстан. Волей-неволей Китаю придется учитывать всплески недружелюбия между соседями в самом регионе Центральной Азии», — подчеркивает Александр Рар.

Причина в том, полагают эксперты, что практические вещи часто связаны с политикой, а также индивидуальными установками каждого руководства, продиктованными им извне. «Лидеры считают, что их страны в чем-то превосходят остальных. Они не желают, чтобы эти другие посягали на их интересы», — отметил Александр Рар.

В то же время аналитики считают, что НАТО уже чувствует на себе эти региональные сложности. Недавно Узбекистан приостановил железнодорожное снабжение Таджикистана, заблокировав часть грузов для НАТО в Афганистане.

Между тем Душанбе никогда не имел идеальных отношений с Ташкентом. Но ситуация еще больше ухудшилась в связи со спорными таджикскими проектами по строительству ГЭС, которые, по мнению узбекской стороны, могут привести к дефициту воды в РУз. Джон Маклеод считает, что подобные инциденты могут привести к срывам китайских проектов в Центральной Азии.

«Мы имеем историю неустойчивых взаимоотношений и далеко не идеальной кооперации…, где обычный спор о распределении оплаты транзита между узбеками и казахами может обостриться…, и чисто денежный вопрос вдруг приобретет политическую окраску», — говорит эксперт.

В то же время приход к власти в Кыргызстане оппозиции, трансформировавшейся во временное правительство, и ее намерение строить единственную в своем роде и неповторимую парламентскую республику с налетом национальных особенностей заставили понервничать как соседей по региону, так и Китай с Россией. Чрезмерно демократичный Кыргызстан, периодически сотрясаемый «цветными революциями», может серьезно подорвать устоявшиеся основы сотрудничества между странами ЦА и могучими соседями. Возможно, это одна из причин, почему все государства заняли выжидательную позицию, наблюдая, чем завершится кровавое противостояние на юге республики.

«При таком раскладе ни одному из внешних игроков, преследующих в Центральной Азии свои интересы, не было выгодно вмешиваться в события в Кыргызстане, дабы не портить отношения с другими ключевыми партнерами — надежными поставщиками энергоресурсов ЦА», — подчеркнул эксперт ИФК «Метрополь» Александр Назаров в интервью газете «Взгляд».

Россия — щедрая душа

Аналитики склоняются к мысли, что китайцы пытаются минимизировать риск местных конфликтов путем предоставления каждой из сторон какой-то реальной выгоды от совершенных сделок. Это просматривается в случае с соглашением по туркмено-китайскому газопроводу, которым предусмотрено, что узбеки тоже могут воспользоваться им для экспорта своего газа.

Джон Маклеод отмечает, что интерес Центральной Азии к сотрудничеству с Китаем имеет прагматические корни.

Ведь только Китай может вкладывать деньги в проекты, которые коммерчески не дают немедленной отдачи. Среди них строительство дорог в Таджикистане, исследование нефтяных и газовых месторождений в Узбекистане.

«Вряд ли другие иностранные инвесторы осмелятся оперировать в странах с такими сложными условиями. В этом аспекте, — считает британский исследователь, — правители стран Центральной Азии не задумываются о большой политике и относятся к Китаю как к инвестиционному банку».

Это ставит Россию как традиционного участника распределения центральноазиатских богатств в довольно затруднительное положение. Перед глобальным экономическим кризисом Кремль выделял значительные средства от продажи газа и нефти на проекты в Центральной Азии. Кризис сильно ударил по России, предоставив финансово более защищенному Китаю свободный экономический рычаг в Центральной Азии.

Как утверждает Джон Маклеод, Москва хоть и пытается сохранить невозмутимость, однако от усиливающегося теплового эффекта в отношениях между Китаем и странами ЦА «ее лихорадит».

«Я думаю, Москва в некоторой степени смирилась с фактом китайской экономической экспансии в смысле инвестиций в энергетику и разведку месторождений в Центральной Азии. Возможно, ей это не нравится, но она говорит, что абсолютно удовлетворена подобным положением. Однако это не совсем соответствует действительности, поскольку российский «Газпром» де-факто контролирует систему трубопроводов Центральной Азии. Казахстан является независимым импортером нефти, однако, несмотря на это, Россия сохраняет за собой ключевой голос в принятии решений в регионе, особенно в случаях турбулентности на политическом уровне», — уверен Джон Маклеод.