Северный переток

Санкции США начинают прямо сказываться на проекте Nord Stream 2. Глава австрийской OMV Райнер Зеле официально признал, что участники проекта вряд ли смогут привлечь плановый объем банковского финансирования. Это не остановит строительство газопровода, но означает, что европейским компаниям и «Газпрому» придется потратить больше собственных средств или искать деньги в России и Азии. По мнению аналитиков, для «Газпрома» это не станет проблемой в отличие от некоторых его западных партнеров, пишет «Коммерсантъ».

Участникам Nord Stream 2 придется вложить больше собственных средств в проект, чем исходно предполагалось, заявил глава австрийской OMV Райнер Зеле. OMV финансово участвует в строительстве газопровода вместе с Shell, Engie, Uniper и Wintershall, единственным акционером остается «Газпром». «В Nord Stream 2 нам, видимо, придется пересматривать ситуацию по финансированию, но обязательства довести проект до конца сохраняются. Я исхожу из того, что та часть финансирования в размере 70% — вот эту часть в таких масштабах нам, видимо, выполнить не удастся»,— заявил господин Зеле, выступая на пресс-конференции «Новые санкции США — возможные последствия для немецкого бизнеса в России». Это первое официальное признание влияния новых американских санкций на проект.

Стоимость Nord Stream 2 должна составить €9,5 млрд, 70% из которых предполагалось привлечь в виде банковского финансирования, а остальное — в качестве вклада акционеров. Сначала пять европейских компаний с долями по 10% должны были стать акционерами проекта, а остальные 50% оставались у «Газпрома». В итоге из-за противодействия Польши партнеры монополии в капитал проектной структуры так и не вошли, но дали сопоставимые с прежней схемой финансовые обязательства. Согласно заключенным в апреле соглашениям, пять западных компаний выделят по €950 млн в виде бридж-кредита под 6% годовых, то есть оплатят половину стоимости газопровода. Уже выделено по €285 млн, то есть в целом €1,4 млрд, что соответствует вкладу «Газпрома» в уставный капитал проектной компании.

Участники проекта рассчитывали, что использовать большую часть бридж-кредита не придется, так как его заменит более дешевое банковское финансирование. Однако в начале августа в США был принят закон о новых санкциях против России, по которому, в частности, запрещаются инвестиции в Nord Stream 2 объемом более $5 млн в год.

Хотя закон как таковой не вводит санкции, а лишь дает президенту США право сделать это, возможность их принятия отпугивает американские и европейские банки от участия в проектном финансировании.

Поэтому, по словам господина Зеле, участники консорциума собираются активизировать переговоры с азиатскими и российскими банками. Успешный пример организации проектного финансирования, несмотря на санкции, есть — «Ямал СПГ» в прошлом году получил от российских и китайских банков $15 млрд.

В принципе для «Газпрома» даже полное отсутствие проектного финансирования не является проблемой — помимо своего взноса как акционера компания могла бы заместить банковскими деньгами €1,9 млрд. «Сейчас у “Газпрома” на балансе находится около $13 млрд, не считая депозитов еще на $8,5 млрд, к тому же у компании низкая долговая нагрузка, и она легко может привлечь деньги с рынка»,— поясняет Андрей Полищук из Райффайзенбанка.

Но, говорят собеседники на рынке, проблемы могут возникнуть у европейцев: для Wintershall и OMV сумма вложений в проект сопоставима с годовой EBIT, а Uniper все еще в сложном переходном периоде после реструктуризации бизнеса. В Uniper уже в апреле допускали, что для финансирования Nord Stream 2 им понадобится «партнер». Райнер Зеле заверил, что идет «тесный диалог с национальными банками и правительствами».