Как спасти российский энергомаш

В череде пресс-релизов генерирующих компаний о заключенных контрактах с Alstom, Siemens, GE заявление Дениса Федорова о том, что «Газпром энергохолдинг» рассматривает возможность демонтажа установленной в 2010 году турбины ГТД-110 производства НПО «Сатурн» и замены ее на импортную разрушило последние надежды на светлое будущее энергетического машиностроения. Предпочесть западного производителя — уже привычная для России практика, но демонтировать через два года новую отечественную турбину — это уже серьезный урон имиджу отечественного энергомаша, пишет Юрий Саакян, гендиректор Института проблем естественных монополий, в газете РБК daily.

Потеря, например, отечественного автопрома вряд ли кого-то расстраивает, наши лучшие советские модели — это та же модель автосборки, только образца 1960-х годов. Потеря отечественного энергомашиностроения — другое. В СССР был создан полный цикл строительства электростанций от ТЭС до АЭС, и страна по праву считалась одним из мировых лидеров в этой области. До последнего времени казалось, что энергомаш, ВПК, трансмаш остаются последними конкурентоспособными отраслями обрабатывающей промышленности помимо сырьевых. Но даже в этих отраслях в последние годы мы стали наблюдать удручающие потери рынков — внешних и внутреннего.

Вряд ли можно обвинить генкомпании в их предпочтениях в пользу импортного оборудования — оно эффективнее, зачастую ненамного дороже, а главное — инжиниринговые компании, предлагающие готовые решения по строительству энергообъектов, не специализируются на отечественном оборудовании.

В поддержку НПО «Сатурн» можно сказать, что, с одной стороны, за период эксплуатации их новой турбины (ГТД-110) было выявлено много дефектов, но таких турбин было выпущено всего пять штук. У мировых производителей только шестые-восьмые турбины по счету начинают серийно вводить на объекты, а на первых лечат «детские болезни», чем, собственно, сегодня и занимается НПО «Сатурн».

Нужен ли нам отечественный энергомаш, нужно ли государству поддерживать отрасль? Безусловно, да. Во-первых, если выбирать приоритетные отрасли, то среди технологичных отраслей промышленности отставание в энергомаше от мировых производителей не столь велико. А во-вторых, если у России еще есть амбиции сверхдер­жавы, то военная, энергетическая и транспортная инфраструктуры должны работать на отечественных машинах и оборудовании.

Собственно, накануне вступления в ВТО, в 2011 году, в правительстве был поднят вопрос об угрозах ВТО для отечественного энергомаша, о необходимости поддержки отечественных производителей и была принята стратегия развития отрасли до 2030 года. С учетом сегодняшних реалий вряд ли стоит бояться ВТО — рынок энергетического оборудования слабо защищен. Бояться, что пропадет возможность помогать отечественным производителям в условиях ВТО, тоже не стоит. Как показывает опыт Китая, США и других, было бы желание. Хотя, конечно, инструменты господдержки должны быть более тонкими, чем просто закрывать рынок пошлинами и тем самым консервировать неэффективность.

В отечественном энергомаше накопилось несколько проблем, решение которых возможно при заинтересованности государства. Во-первых, отсутствие инжиниринговых компаний, нацеленных на строительство энергообъектов на основе отечественного оборудования. Создание такой инжиниринговой компании при поддержке государства способствовало бы разработке типовых проектных решений на основе отечественного оборудования. Внедрение типовых решений будет способствовать снижению удельной стоимости энергообъектов и повышению конкурентных преимуществ.

Во-вторых, за последние 20 лет усилилось технологическое отставание российского энергомаша, и если смотреть в будущее, то пока оно не вдохновляет на преодолении этого отставания. Например, пятилетний объем госфинансирования НИОКР в рамках объявленной в прошлом году подпрограммы развития силовой электротехники и энергомашиностроения на 2012—2016 годы равен объему, который тратит только лишь один американский General Electric в год.

Здесь вообще необходимо сказать о рыночной мощи наших конкурентов. Доля всего российского энергомаша на мировом рынке в пять раз меньше замыкающего тройку лидеров немецкого Siemens, в восемь раз — Alstom, в 12 раз — GE. Более того, новая угроза исходит сегодня с Востока. Китайская продукция пока еще уступает по качеству грандам отрасли, но зато имеет очень привлекательную цену, чего наши компании по многим причинам предложить своим потребителям не могут. Может быть, Китай не так щедро финансирует новые разработки, как это делает «большая тройка» энергомаша, но у китайских инженеров, как мы все знаем, есть свои источники вдохновения.

С учетом того факта, что финансирование НИОКР со стороны государства не является запрещенной мерой ВТО, а по сути, одной из немногих не запрещенных правилами этой организации, то поддер­жка инноваций в энергомаше должна стать одной из ключевых мер со стороны государства по поддержке отрасли.

В-третьих, вполне реальной является идея о создании отечественного энергомашиностроительного холдинга. Что может дать отрасли создание российского Alstom или Siemens? Для начала — естественные преимущества большой компании по сравнению с несколькими маленькими: эффект масштаба, кредиты под более низкие проценты и т.д. Государству, особенно если оно будет одним из акционеров, будет проще, называя вещи свои именами, прятать от ВТО оказываемую отрасли помощь. Станет реальным осуществление проектов по крупносерийному производству стандартизированных энергоблоков ТЭС.

Минусы этого варианта также очевидны: в процессе консолидации необходимо будет согласовать интересы собственников и менеджмента ныне самостоятельных игроков рынка. Сверхкорпорация будет менее мобильна. И конечно, самые серьезные опасения вызывают риски непрозрачности и низкой эффективности.

Для государства наступило время принципиальных решений и конкретных мер: если нам не нужно отечественное энергомашиностроение, то необходимо прямо и открыто сказать, что поддержка оказываться не будет. Если позиция остается прежней, т.е. энергомаш необходим, то меры необходимо предпринимать немедленно, начиная с решения вопроса с турбиной на ГРЭС-24 и заканчивая системной и ежедневной работой по развитию отрасли.