Глава Энергостройинвест-Холдинга: мы не боремся с ФСК, мы боремся за ФСК

ОАО «Федеральная сетевая компания» — один из самых желанных заказчиков для инжиниринговых компаний: деньги на строительство сетей выделяет государство, а объем работ исчисляется сотнями миллиардов рублей. Одним из крупнейших подрядчиков ФСК всегда был «Энергостройинвест-Холдинг», однако с лета прошлого года ситуация изменилась, пишет сегодня «Коммерсантъ». По мнению руководителя «Энергостройинвест-Холдинга» Игоря Ярославцева, его компания почти не выигрывает тендеры ФСК на строительство сетей потому, что акционеров вынуждают продать компанию. Господин Ярославцев убежден, что это происходит при активном участии предпринимателя Григория Березкина.

— Как в связи с кризисом сейчас себя чувствует рынок инжиниринговых услуг в электроэнергетике, на котором «Энергостройинвест-Холдинг» является одним из крупнейших игроков?

— Когда говорят о кризисе в нашем секторе экономики, то, как правило, имеют в виду нехватку средств на реализацию инвестиционных программ и поддержание устойчивой текущей операционной деятельности. В основном эти проблемы актуальны для генерирующих компаний. На текущий момент нашим основным заказчиком является ОАО «Федеральная сетевая компания» (ФСК), контрольный пакет акций которой принадлежит государству. Поэтому никакого кризиса в смысле недостатка средств на инвестиционную программу мы тут не наблюдаем. Хотя, если традиционно в течение многих лет ФСК была нашим крупнейшим клиентом, то теперь мы стали его терять.

— Что вы имеете в виду?

— Сам я в нашей организации человек новый, так же как и в системе электроэнергетики — 15 сентября прошлого года я только возглавил ОАО «Энергостройинвест-Холдинг» по просьбе Александра Абрамова (председатель совета директоров и совладелец Evraz Group, контролирующий акционер «Энергостройинвест-Холдинга».— «Ъ»). Поэтому не буду говорить о том, как строились отношения между нашей компанией и ФСК до моего прихода. Могу рассказать о том, что происходит сейчас.

Мы крупнейший подрядчик ФСК в силу того, что наша группа является самым большим по собственным инженерным и производственным мощностям игроком на рынке инфраструктурного энергетического строительства. В нашем портфеле заказы ФСК всегда занимали очень значительную часть — до 85%. Сейчас, если говорить о текущем портфеле проектов с учетом двух-трехлетнего срока их реализации, это по-прежнему немалая доля. Но, если рассматривать новые конкурсы, проводимые в последние месяцы, то шансов победить в них у нас практически не было.

— С чем это связано, по вашему мнению?

— Такая ситуация сложилась с осени прошлого года, когда люди, которые фактически контролируют ФСК, стали проводить собственную неадекватную политику в компании. Я имею в виду Григория Березкина (владелец Группы ЕСН, в которую входят медаактивы, инжиниринговые компании и компании по производству и сбыту электроэнергии — Ъ) и топ-менеджеров ФСК, являющихся по существу его младшими бизнес-партнерами. Эту политику я бы назвал крайне агрессивной. Пришедшая команда прекратила оплату выполненных работ подрядчикам с целью ослабить финансовую устойчивость этих компаний, приобрести их за бесценок и в дальнейшем использовать для реализации своих коммерческих задач.

— Каким образом Григорий Березкин, не будучи госслужащим, а являясь независимым бизнесменом, может иметь такое большое влияние в государственной компании?

— Я думаю это следствие того, что он инициативный и предприимчивый человек. В частных разговорах он ссылается на свои связи на самом высоком, «головокружительном» политическом уровне, что и обеспечивает его административный ресурс и неприкасаемость.

— Вы можете назвать компании, у которых, по вашей информации, возникли аналогичные проблемы?

— Самый живой и наглядный пример такого предприятия, это «Союз-сети». Его владельцем был Игорь Приходько, который не выдержал давления и продал компанию. Он долго отказывался уступать этот актив структурам господина Березкина, но вынужден был сдаться, когда у его компании накопилась дебиторская задолженность вследствие неплатежей ФСК в сумме примерно 4-5 млрд рублей. Это случилось в течение нескольких месяцев после прихода команды… я не знаю, как будет правильнее назвать — то ли Олега Бударгина (председатель правления ФСК), то ли Григория Березкина. Скорее, я бы сказал, Березкина, потому как считаю, что Бударгин фактически не управляет возглавляемой им компанией.

— Что вы имеете в виду?

— Вслед за Бударгиным в ФСК пришли менеджеры, которые в данный момент зачастую конфликтуют между собой в борьбе за сферы влияния. Я уверен, что Бударгин не вполне контролирует ситуацию. Например, его первый заместитель Дмитрий Трошенков (да и не только он) явно имеет возможность проводить свою собственную политику. Об этом повсеместно можно услышать от высокопоставленных сотрудников ФСК как в центре, так и в региональных подразделениях компании.

— Вы хотите сказать, что Бударгин не сам набирал менеджеров, а его обязали принять их на работу?

— Я считаю, что это были не его решения. По крайней мере, так это выглядит.

— В связи со складывающейся ситуацией у вас сейчас плохие отношения с ФСК…

— У нас плохие отношения с рядом высших руководителей ФСК, людьми, которые, на мой взгляд, пришли в компанию, чтобы действовать в коммерческих интересах своих кланов, в ущерб ФСК и государства. Со многими сотрудниками компании, которые реально отвечают за дело и с которых будут спрашивать результаты, у нас прекрасные рабочие отношения. Более того, они крайне обеспокоены тем, что мы фактически вытеснены с новых тендеров, тем, что строительство в ФСК буксует.

— То есть вы хотите сказать, что инвестпрограмма ФСК находится под угрозой?

— Мое однозначное мнение — она полностью провалена. Уже сейчас. Утвержденная инвестпрограмма ФСК составляет ежегодно 160-180 млрд рублей, при этом, если посмотреть на объем тендеров, которые были проведены с момента прихода новой команды, то это будет меньше 30 млрд. Почему так произошло? Да потому, что тем, кто контролирует ситуацию с проведением конкурсов, требовалось собрать свои собственные силы для участия в них. Было упущено время в ущерб интересам ФСК и государства.

— Насколько я знаю, у господина Березкина есть собственный инжиниринговый бизнес. Вы хотите сказать, что он хочет все тендеры забрать себе и самому стать основным подрядчиком ФСК?

— Да, я полагаю, он стремится именно к контролю над всеми заказами ФСК и, как результат, всеми денежными потоками от них. Я не могу наверняка утверждать, чего он хочет, я, честно говоря, никогда в жизни его не видел.

— Откуда же вы тогда знаете, что это он?

— Это известно всем участникам рынка.

— Вы не пытались как-то обсудить сложившуюся ситуацию? Может быть, с господином Бударгиным?

— Конечно, я встречался с Бударгиным. Более того, и наш акционер встречался с ним неоднократно. Олег Михайлович давал много разных обещаний, но также часто их не выполнял.

— Раз уж вы не нашли общего языка с ФСК, то, может быть, вы обращались в Минэнерго, в правительство?

— Мы обращались и в Министерство энергетики, и в правительство РФ, и я считаю, что многие нас понимают и поддерживают. Более того, я вижу, что в министерстве заинтересованы в том, чтобы работа была сделана, потому что придет время и рано или поздно будет поставлен вопрос: почему у нас нет должной инфраструктуры в электроэнергетике. Особенно это будет странно выглядеть в свете того, что премьер-министр РФ прямо указал всем компаниям отрасли на недопустимость невыполнения своих инвестиционных обязательств. На этом фоне тем более удивительно видеть, что инфраструктура не строится в необходимом и запланированном масштабе. Когда все инвесторы выполнят свои обязательства по вводу генерирующих мощностей, то в силу невыполнения инвестпрограммы ФСК их просто нельзя будет эффективно использовать.

— Ваша специализация все-таки в первую очередь — это строительство сетей. Получается, что если вы сейчас лишитесь ФСК как заказчика, то у вас будет большая часть незагруженных мощностей?

— Я так не считаю. Мы способны гибко перегруппироваться. У нас, во-первых, есть текущий портфель проектов, которые мы реализуем для ФСК. Во-вторых, помимо ФСК значительные инвестиции в сетевое хозяйство осуществляют другие участники рынка. Например, в Красноярском крае строительство ряда сетевых и подстанционных объектов финансируется из краевого бюджета. Росатом имеет схемы выдачи мощности атомных станций, в Приморском крае активно строится инфраструктура, в том числе при финансировании «ЕЭС Востока». Кроме того, я считаю, что в нашей компании достаточно высокопрофессиональных людей — строителей и проектировщиков, и мы способны в течение года значительно расширить спектр своих компетенций.

— А вам не кажется, что сложно сейчас занять свое место на рынке строительства электростанций, ведь за последние годы на нем появилось много участников — и Группа Е4, и «Технопромэкспорт»…

— Я полагаю, что у нас здесь хорошие перспективы. К тому же мы уже сейчас реализуем проекты в строительстве объектов электрогенерации. Например, для ТГК-1, входящей в ООО «Газпром энергохолдинг», мы строим новые энергоблоки на Первомайской ТЭЦ-14 под Санкт-Петербургом. Мы ведем реальную работу, просто наша доля рынка в строительстве электрогенерирующих мощностей не превышала 5%, но я не вижу непреодолимых препятствий к тому, чтобы нам эту долю нарастить.

— Но, насколько я понимаю, терять ФСК как заказчика вы бы не хотели?

— Безусловно, потому что, конечно, проще и, видимо, логичнее всего делать то, в чем ты профессионал. Более того, в электросетевом и подстанционном строительстве мы считаем себя лучшими, и я убежден, что небезосновательно. Мы как компания крупная начали сейчас работать со многими другими участниками рынка — это и «РусГидро», и «Интер РАО», и Росатом, начали переговоры о расширении сотрудничества с МРСК, с МОЭСК. И везде мы видим широкие перспективы для развития взаимовыгодных отношений. На этом фоне очень странно видеть попытку ФСК построить клановую и непрозрачную систему, фактически исключить из практики использование принципов конкурентности и профессионализма. Это неизбежно приведет к неудачам, к снижению устойчивости и работоспособности компании… Я хочу сказать, что мы не боремся с ФСК, мы боремся за ФСК.

— Какой вы видите выход из ситуации?

— Без нашего непосредственного участия инвестпрограмма в строительстве магистральной электросетевой инфраструктуры все равно не будет выполнена в должном объеме и в поставленные сроки. Если мы не будем работать вместе на достижение результата, то потеряем очень много — и ФСК, и «Энергостройинвест-Холдинг». Очевидно, что назрела необходимость смены приоритетов работы в Федеральной сетевой компании, но я на этот процесс никак не влияю.

— В бизнесе часто между собой взаимодействуют акционеры, а не менеджмент. Ваш акционер Александр Абрамов и Григорий Березкин не обсуждали между собой сложившуюся ситуацию?

— Мне даны моими акционерами большие полномочия, и я сам занимаюсь этой проблемой.

— Тогда почему вы сами не поговорите с этим человеком?

— А о чем мне с ним говорить? Я и без этого знаю, какие цели он преследует. Мы используем все доступные легитимные средства: судебные разбирательства, публичные заявления, мы регулярно информируем о ситуации Министерство энергетики, аппарат вице-премьера Игоря Сечина. Только в апреле я отправил на его имя письмо с просьбой обратить внимание на ряд конкурсов, которые проводила ФСК и победителями в которых были объявлены никому не известные компании. Это тендеры, проводившиеся по титулам: «Расширение ОРУ 220 кВ на ПС 750 кВ Белозерская», «ПС 500 кВ Каскадная с заходами ВЛ 500 и 220 кВ», «ВЛ 220 кВ Владивосток-Зеленый угол», «ВЛ 500 кВ ПС Алюминиевая—ПС Абаканская—ПС Итатская с реконструкцией 500 кВ Абаканская и ПС 1150 кВ Итатская», «ВЛ 500 Кв Крымская-Центральная с расширением ПС 500 кВ Крымская и ПС 500 кВ Центральная». Помимо того, мы в этом письме просим его обратить внимание на подготовку к заключению с грубейшими нарушениями — без проведения конкурсных процедур договора на строительство схемы выдачи мощности Калининской АЭС в классе напряжения 750 кВ. Нас не допустили к выполнению этого подряда, хотя наша компания — ОАО «СевЗапЭлектросетьСтрой» — единственная в России имеет опыт строительства таких объектов на протяжении последнего десятилетия.

Несмотря на весь имеющийся ресурс наших оппонентов, мы боремся и будем бороться, потому что мы считаем, что правы.